в последний день разъездов я охуенно пизданулась коленом об асфальт, немного пропахав носом и подбородком. Очухалась, сперва было больно и стремно (типичное знакомое подташнивание от удара болевой точкой), но вот сегодня просто немного хромаю и все. Ничего не усилилось и не отвалилось. Обычное падение, в школьной драке таких десятки. Нос тоже цел.
Человеческий организм страшно хрупок под одними углами и совершенно непрошибаем под другими.
В Клайпеде попросила у старой знакомой одолжить фотоаппарат. В конце дня обнаружила, что где-то проебала от него закрывашку на объектив. Пришла к ней расстроенная, все-таки стыд ебаный — тебе по дружбе предоставляют технику и рабочее место, а ты не можешь уследить за сраной мелочевкой. Лена, тем не менее, попросила не переживать и затащила на чай
напоминая, что фот вообще-то старый и сама она все никак не сподобилась прикрепить закрывашку на шнур.
Ночь я провела в попеременном терзании и самоуспокоении, а на следующий день ноги сами повели на то место, где крышка, предположительно, вывалилась. И, святые носки, я ее нашла! Ей-богу, столько радости было, как будто выиграла лотерею. По такому поводу мы устроили второе чаепитие с тортом. Плюс Лена поделилась Овчинниковым («Два лица востока»), Кэмерон («Путь художника» — так воооот, оказывается, откуда эта тема про утренние страницы) и отдала мне давно когда-то оставленную мной книгу «Русь и Литва» Широкорада.
Не обошлось и без эротического переживания. По наименее предсказуемому сценарию. В Лаздинай у меня есть приятель Денис. Мы знакомы года с 2012, стаж норм так, но в плане «химии» мне там было типичное ничего. А в этот приезд Ден внезапно предложил мне не брать хостел, а поселиться у него. Прожив с ним три дня, я не сразу, но дня эдак за полтора прозрела. Он изменился. Всего лишь за два последних года.
Нет, все те же вещи, которые формально считаются за антисекс, остались на месте — широкая задница, слишком светлые глаза и молочно-детская кожа, идущая от малейших физических усилий красными пятнами. Но, неожиданно для меня, он стал классным. Именно ярко магнетически классным — все формальные недостатки те же, никуда не делись, но совершенно в обход них в чуваке появились сильное электричество и секс.
Вродe два года ходил в качалку, — жопа примерно та же, но какие стали плечи и рукииии. Cтал бегать марафоны, стал внимательнее к собственным привычкам, расшарил для себя мужскую косметику (обзавелся в три раза большим, чем у меня за всю жизнь, количеством приблуд для этого и прямо при мне радостно тестил в конце дня мицеллярную воду, потому что перед этим мы оба накрасились как пидарасы :lol
. Явно бережнее стал относиться к собственным вкусам, научился получать больше удовольствия от жизни, завел сам для себя режим, любимые блюда, распорядок, ритм — и словно бы проснулся. Не «изменился внешне», а really проснулся, в нем забегал ток, заискрило. Просто быть рядом было приятно.
Я охуела от контраста с тем прежним Денисом — тогда уже умным, начитанным, развитым, но все-таки в 2014 это был именно такой «хороший умный парень», каких не хочется. А в последний день этого приезда (как раз ночью-утром того дня, когда приложилась об асфальт) я, наоборот, втайне мечтала содрать с него футболку — очень смешная ситуация. Когда ночью лежишь с человеком в темноте в одной комнате и прекрасно знаешь, что все твои яркие эротические картинки так и останутся у тебя в голове, потому что реализовывать такое — ну на всю деревню ебаный же стыд)))))
Прощаясь, не удержалась от искушения, от хотя бы крошечного физического контакта, крепко обняла и поцеловала в щеку. И призрак прикосновения потом на губах. Ну и, разумеется, переволновалась я так, что сразу после поцелуя и торопливого выхода за дверь у меня начала побаливать голова. Cкакнуло давление, хаха.
Боль в колене и подбородке, легкая хромота, дофаминовая атака после Дена, вспомнившийся (даже вполне сносный в моем исполнении) язык, картинки все еще холодного прибалтийского мая, дико крутое кафе со внезапно заигравшей там внутри песенкой Grimes и картинка полностью залитого зеленью Берлина после приезда — переплелись, стали противоречиво-единым, жирным капиллярным росчерком подытожили мой май. Впереди лето и бог знает какие еще истории.
Человеческий организм страшно хрупок под одними углами и совершенно непрошибаем под другими.
В Клайпеде попросила у старой знакомой одолжить фотоаппарат. В конце дня обнаружила, что где-то проебала от него закрывашку на объектив. Пришла к ней расстроенная, все-таки стыд ебаный — тебе по дружбе предоставляют технику и рабочее место, а ты не можешь уследить за сраной мелочевкой. Лена, тем не менее, попросила не переживать и затащила на чай
напоминая, что фот вообще-то старый и сама она все никак не сподобилась прикрепить закрывашку на шнур. Ночь я провела в попеременном терзании и самоуспокоении, а на следующий день ноги сами повели на то место, где крышка, предположительно, вывалилась. И, святые носки, я ее нашла! Ей-богу, столько радости было, как будто выиграла лотерею. По такому поводу мы устроили второе чаепитие с тортом. Плюс Лена поделилась Овчинниковым («Два лица востока»), Кэмерон («Путь художника» — так воооот, оказывается, откуда эта тема про утренние страницы) и отдала мне давно когда-то оставленную мной книгу «Русь и Литва» Широкорада.
Не обошлось и без эротического переживания. По наименее предсказуемому сценарию. В Лаздинай у меня есть приятель Денис. Мы знакомы года с 2012, стаж норм так, но в плане «химии» мне там было типичное ничего. А в этот приезд Ден внезапно предложил мне не брать хостел, а поселиться у него. Прожив с ним три дня, я не сразу, но дня эдак за полтора прозрела. Он изменился. Всего лишь за два последних года.
Нет, все те же вещи, которые формально считаются за антисекс, остались на месте — широкая задница, слишком светлые глаза и молочно-детская кожа, идущая от малейших физических усилий красными пятнами. Но, неожиданно для меня, он стал классным. Именно ярко магнетически классным — все формальные недостатки те же, никуда не делись, но совершенно в обход них в чуваке появились сильное электричество и секс.
Вродe два года ходил в качалку, — жопа примерно та же, но какие стали плечи и рукииии. Cтал бегать марафоны, стал внимательнее к собственным привычкам, расшарил для себя мужскую косметику (обзавелся в три раза большим, чем у меня за всю жизнь, количеством приблуд для этого и прямо при мне радостно тестил в конце дня мицеллярную воду, потому что перед этим мы оба накрасились как пидарасы :lol
. Явно бережнее стал относиться к собственным вкусам, научился получать больше удовольствия от жизни, завел сам для себя режим, любимые блюда, распорядок, ритм — и словно бы проснулся. Не «изменился внешне», а really проснулся, в нем забегал ток, заискрило. Просто быть рядом было приятно. Я охуела от контраста с тем прежним Денисом — тогда уже умным, начитанным, развитым, но все-таки в 2014 это был именно такой «хороший умный парень», каких не хочется. А в последний день этого приезда (как раз ночью-утром того дня, когда приложилась об асфальт) я, наоборот, втайне мечтала содрать с него футболку — очень смешная ситуация. Когда ночью лежишь с человеком в темноте в одной комнате и прекрасно знаешь, что все твои яркие эротические картинки так и останутся у тебя в голове, потому что реализовывать такое — ну на всю деревню ебаный же стыд)))))
Прощаясь, не удержалась от искушения, от хотя бы крошечного физического контакта, крепко обняла и поцеловала в щеку. И призрак прикосновения потом на губах. Ну и, разумеется, переволновалась я так, что сразу после поцелуя и торопливого выхода за дверь у меня начала побаливать голова. Cкакнуло давление, хаха.
Боль в колене и подбородке, легкая хромота, дофаминовая атака после Дена, вспомнившийся (даже вполне сносный в моем исполнении) язык, картинки все еще холодного прибалтийского мая, дико крутое кафе со внезапно заигравшей там внутри песенкой Grimes и картинка полностью залитого зеленью Берлина после приезда — переплелись, стали противоречиво-единым, жирным капиллярным росчерком подытожили мой май. Впереди лето и бог знает какие еще истории.
мелочь, но это в очередной раз напомнило мне, — какая неожиданная пасхалка может уже давно скрываться в человеке, а ты и знать не знаешь, пока не задашь прямой вопрос. Но не задашь, потому что в голову не придет спрашивать именно о чем-то подобном.
