сегодня отправила письмо. после отправки(и перед отправкой которого) устроила себе нашествие внутреннего кук-клус-клановца с чашечкой кофе.
доверительно в глаза, этот взрослый и умный кук-клус-клановец поправил галстук, налил мне виски и сказал: всё, хорош. Хорош, Оля. Хватит, Оля. Этой истории уже десять лет. Выдохни, закончи её.
Сперва я понятия не имела, как перестать испытывать соответствующие ощущения, за десять лет протоптавшие себе устойчивую нейронную дугу. Но умный собеседник напомнил, что в моей жизни наберётся как минимум ещё пара-тройка историй похожего масштаба, по поводу которых я никаких ощущений не испытываю. Шутка ли, но эти истории могли протоптать себе такую же дугу, но не протоптали. Вот так ты и должна себя чувствовать. Так же.
Да, всё это ворочает и саднит, стоит дать волю — кабинет на пятом этаже, мне восемнадцать, Викентий и Лена, дорожка до ГЗ, литературный клуб с наколенным «самиздатом», тень Андрея (чуть ли не от зажжённой сиги), и огромный пыльный шмат налипших на эту праоснову мелочей, примерно такой, как пыльный комок меха во рту у перелизавшей себя кошки. Шмат, хитрым образом изогнувшийся в будущее, потому что и после не связанных с теми вечерами событий (но происходивших, допустим, в городе, где жил человек, с которым я рандомно познакомилась именно через месяц именно после вечера в том кабинете) у меня включалась обратная спираль, и память летела по ней, цепляясь за запомнившиеся детали, на дорожку до ГЗ и Лену с Викентием, когда мне восемнадцать. Либо потому и летела, что тогда мне и было восемнадать, а до этого и после — не было.
У каждого такие бессмысленные и устойчивые дуги есть. Вопрос лишь в том, придёт ли в гости внутренний умный кук-клус-клановец со стаканом вискаря, и надолго ли затянется эта ненужная иррациональная пыха.