Написала израильтянину, с которым меня кто-то познакомил ещё в позапрошлом году и который через четыре месяца после той вечеринки уехал в Москву. Зафрендил всех, меня тоже, поэтому про отъезд я знала.
Я им зацепилась, но промолчала. Надеюсь, молчала достаточно долго, чтобы сейчас моё приглашение пойти в бар не выглядело как задолго высчитанный бросок из-за угла (а это он и есть). Для надежности я пригласила еще двух подруг, одна из которых придет с мужем. Лежи в стоге сена, игла.
Неделю назад списались, я напомнила откуда мы знакомы, он предложил адрес бара, я предложила время. Телефонами не обменивались. Соприкосновения словесные на минимуме, иначе точно выдам себя с головой, а это нельзя, хирургия должна быть железная.
Технически я дала ему все возможности слиться, если ему не надо (никаких напоминалок, «все в силе?», «ну как, придешь?» итд, все это в топку) и прийти, если ему надо. Людей должно быть пятеро, я буду смотреть, слушать и мотать на ус. Неконтролируемая симпатия неконтролируемой симпатией, а полевой сбор информации никто не отменял.